Январь, прокаркай мне судьбу
И урони перо
На снег. Три птицы пропоют,
Что днём черным-черно.

Что ночь белее, чем фата
У ласковых невест.
Три птицы, три сухих куста –
Ободранный насест.

Зима как будто хочет скрыть
Деревьев наготу.
И кистью снежной маляры
По голому хребту,

По лесу, что давно сгорел,
Проходятся опять.
Январь, накаркай в январе
Мне тёплую кровать.

Подушку – мягкую, как воск
(В ней пёрышек не счесть).
Мой мир озяб, продрог, замёрз –
Так не скупись на шерсть.

И пусть три птицы – три сестры
Всю зиму будут петь.
Ты только жги со мной костры,
Ныряй ко мне под плед…

И ночь тиха,
И снег нездешне-бел.
Квартирный ангел всё уже отпел.
Не дотянусь я остриём стиха
(Познавшая все стороны греха)
До сути этой ночи.
Но, клянусь
(Точнее, верю очень),
Что спущусь
(Когда умру)
На рёбра снежных крыш
Жемчужной тенью.

Слышишь?
Разрешишь?

Вернуться б в прошлое; стихи
Отремонтировать; мы с ними далеки
Сейчас, как никогда. Как те материки,
Что навсегда разъехались. Трухи

На десять сборников.
Но я их всё равно люблю –
Моих покойников.

Пускай себе лежат, весною прорастая
Лиловою лозой, рекой и горностаем,
Пускай себе поют, шумят, косноязычат –
Тинейджерски-остры и приторно-клубничны.

Я свой словесный хлам
Расставлю по углам
Как оберег от темноты,
Как “вы”, вмещающее “ты”,
Как летние цветы.