Возможно, мой трёхмачтовый кораблик
Навек застрял в бутылке на окне.
На палубе сидит колючий крабик,
Когда-то копошившийся на дне

Морском, холодном, в общем, настоящем…
А ныне он – лишь старый сувенир;
Его тюрьма так выпукла, блестяща,
Так странно заменить ей целый мир.

В бумажных парусах не будет ветра,
И спички (то есть мачты) не сгорят.
Вся жизнь – каких-то двадцать сантиметров,
Заранее отмотанных назад.