Перед свадьбой

Его подарки, сделанные к свадьбе,
Лежат горой в неприбранном углу.
Луна, как кошка, по ночной усадьбе
Гуляет вольно, разгоняя мглу

Лучами – белоснежными, как пенка
На самом свежем, вкусном молоке.
А ива, раньше бывшая шатенкой,
Трясётся в облысевшем парике.

Дрожу и я, и старенькая ива
Стучит в окно иссохшею рукой.
Прости, родная: юных и красивых
Всегда в ответ на чей-то непокой

Продать спешили. Я уеду скоро,
Покину этот с детства милый дом.
Луна на изумрудные просторы
Струится белоснежным молоком.

Его подарки – черепаший гребень,
Браслеты, платья, шубы, жемчуга…
Как много их… И как привычна темень,
Что жмётся по неприбранным углам…

Бесприданница

Кормилица старалась не рыдать.
У ног скулила старая собака.
Сославшись на мигрень, не вышла мать.
Отец бубнил про неизбежность брака…

И вот, как воронёнок на ветру,
Летит сквозь вьюгу ветхая карета.
Ни к золоту, ни даже к серебру
Меня не приучили. Я одета

В доставшийся от тётушки наряд.
Моя семья бедна, но благородна.
Моя семья как запустелый сад,
Поросший сорняками и бесплодный.

Поэтому мой жребий стар, как мир:
Нестись навстречу плачущей метели,
Успеть на свой роскошный брачный пир,
Упасть во тьму неведомой постели…

The cat song

Наверно, в следующей жизни, 
Когда я стану кошкой…

И. Секачёва 

Когда я кошкою была 
(В какой-то очень прежней жизни), 
Всё мнилось мне: небес зола 
Вот-вот луной, как дыней, брызнет. 

А звёзды – стая светлячков, 
И позвоночник переулка 
Блестел рубцами кабаков, 
Вонял заплесневевшей булкой.

Те светлячки мигали мне, 
Как Мисси – старому клиенту; 
Пылать ей нравилось в огне 
Прозрачно-жёлтого абсента. 

Она звала меня домой, 
Бросала рыбьи кости в угол, 
И тела холм её рябой 
Корсетом был охвачен туго. 

Но я опять бежала в ночь, 
Купалась в лунном водопаде. 
До воли каждый ведь охоч, – 
Но только кошки с нею ладят. 

Когда я кошкой стану вновь 
(Лет через двести – или триста), 
То вмиг примчусь под светлый кров 
Луны лукаво-серебристой…